Исаак Ильич Левитан. Биографическая справка
30 августа исполняется 150 лет со дня рождения известного русского художника Исаака Левитана.
Один из самых известных русских художников-пейзажистов Исаак Ильич Левитан родился 30 августа (18 августа по старому стилю) 1860 г. на западной окраине России в небольшой деревеньке близ железнодорожной станции Кибарты, ныне Кибартай (Литва), недалеко от пограничного пункта Вержболово, в интеллигентной еврейской семье.
Первоначальное образование Исаак получил дома, а в конце 1860-х гг. отец перевез семью в Москву, чтобы дать детям хорошее образование. В выборе жизненного пути Исаака Левитана решающую роль сыграл его старший брат – художник, который часто брал мальчика с собой на этюды и на художественные выставки.
В 1873 г. Исаак поступил в Московское училища живописи, ваяния и зодчества, где его учителями были художники Алексей Саврасов и Василий Поленов.
В 1875 г. умерла мать, а через два года – отец, и детям пришлось вести почти нищенский образ жизни.
Исаака за неуплату очередного взноса за учебу исключили из училища, но друзья собрали необходимую сумму и Левитан вернулся к занятиям. Видя талант и трудолюбие юноши, Совет преподавателей училища постановил освободить Левитана от платы за учение и назначить ему небольшую стипендию.
Бытовое положение Левитана еще долго оставалось крайне бедственным (он порой голодал, ночевал на чердаке).
В марте 1877 г. Левитан перешел в пейзажный класс Саврасова, и в тот же год состоялась первая в судьбе живописца выставка, где были выставлены две работы Левитана «Осень» и «Заросший дворик».
В 1879 г. Левитан был вынужден покинуть Москву – после покушения на Александра II, совершенного народовольцем Соловьевым, царская администрация начала выселение евреев из «первопрестольной». Некоторое время Исаак жил с семьей сестры в подмосковной дачной местности Салтыковской, откуда ему из-за крайней бедности приходилось ходить в училище пешком, а затем переехал в Останкино, также лежавшее за чертой города. Но несмотря ни на что, он вдохновенно работал.
25 декабря 1879 г. открылась вторая ученическая выставка, на которой Левитан представил свою картину «Осенний день. Сокольники», где женская фигура на картине была написана братом Антона Чехова Николаем. В 1880 г. картина «Осенний день. Сокольники» была приобретена коллекционером Павлом Третьяковым, что явилось признанием художественного таланта Левитана.
До окончания училища Левитан, за неимением средств, далеко из Москвы не уезжал и писал подмосковные пейзажи: много вещей написано им в Сокольниках, в Останкине. Сойдясь с семьей Антона Чехова, он вместе с нею прожил лето в Бабкине, около Нового Иерусалима.
Результатом становятся такие его работы, как «Сосны», «Дубовая роща. Осень», «Дуб».
Наряду с пейзажной живописью в этот период он работал над декорациями для Московской частной русской оперы Саввы Мамонтова, с которым он познакомился в 1882 г. Левитан написал три декорации к опере Михаила Глинки «Жизнь за царя», исполнил несколько декораций по эскизам Поленова и по эскизу Виктора Васнецова написал декорации к опере Римского-Корсакова «Снегурочка» и подводное царство к опере Даргомыжского «Русалка».
В 1885 г. Исаак Левитан с отличием окончил училище. После окончания училища он жил преимущественно в Москве, работал в различных местах Московской и Тверской губерний. Театральные заработки дали ему возможность в 1886 г. осуществить поездку в Крым. Крымские этюды Левитана очень понравились Поленову, пейзажист обрел известность.
Левитан был членом «Товарищества передвижников». В 1886 г. впервые принял участие в передвижных выставках, выставив свою работу «Весна», а с 1888 г. стал уже их постоянным участником.
В 1887 г. Левитан отправился на Волгу. Волжская природа дает художнику новые пейзажные сюжеты, появляются полотна «Вечер. Золотой Плес», «После дождя. Плес», «Вечер на Волге», «Свежий ветер. Волга» и др.
В 1889 г. он побывал в Париже и познакомился с новым европейским искусством.
Весной 1894 г. художник приехал в Тверскую губернию, где им были написаны такие полотна, как «Весна. Последний снег», «Март», «Цветущие яблони», «Золотая осень», «Большая дорога. Осенний солнечный день».
В 1898 г. он принял участие в выставке «Русских и финляндских художников», устроенной Сергеем Дягилевым, а также в выставке «Secession» в Мюнхене, в 1899 и 1900 гг. участвовал в выставках «Мир Искусства» и на всемирной выставке в Париже (1900).
В 1898 г. Исаак Левитан был удостоен звания академика пейзажной живописи и в том же году стал преподавателем Московского училища живописи и ваяния, где сам когда-то учился.
К 1890-м гг. относятся лучшие произведения Левитана. Это картины «Тихая обитель», «У омута», «Над вечным покоем», «Март», «Вечерний звон», » Золотая осень», «Весна – большая вода», «Владимирка», которую Исаак Левитан преподнес в дар Третьяковской галерее и др. Последняя, неоконченная картина Левитана – «Озеро. Русь» является (вопреки смертельной болезни) едва ли не самым радостным его произведением.
В 1896 г. у Левитана, после вторично перенесенного тифа, усилились симптомы и прежде дававшей о себе знать болезни сердца.
Летом 1900 г. его здоровье ухудшилось. Исаак Левитан скончался 22 июля (4 августа) 1900 г. в Москве. Он похоронен на Новодевичьем кладбище.
Художник оставил около тысячи картин, этюдов, рисунков, эскизов. Много его произведений рассеяно по частным собраниям и коллекциям. Большая, и самая лучшая часть работ Левитана хранится в Государственной Третьяковской Галерее в Москве. Основатель галереи, Павел Третьяков, начал приобретать произведения Левитана, когда тому было всего восемнадцать лет и в дальнейшем уже не выпускал художника из поля своего зрения. В Третьяковской галерее хранятся картины: «Осенний день. Сокольники», «Туман», «На Волге», «Осень», «После дождя», «Вечер», «Лунная ночь», «У омута», «Владимирка», «Над вечным покоем», «Летний вечер», «Март», «Свежий ветер» и многие другие.
В Плесе существует единственный в России Дом-музей Левитана, открытый в 1972 г.
Исаак Левитан, в первый раз посетивший Плес в 1888 г., написал здесь 23 знаменитых полотна, а также рисунки, этюды, наброски ‑ всего около 200 работ. Через два года после открытия музея рядом с ним был установлен памятник Левитану (автор скульптурного портрета – Николай Дыдыкин).
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
Исаак Ильич Левитан
Фото Все
Видео Все
Исаак Левитан / Передвижники / Телеканал Культура
Исаак Левитан. «Над вечным покоем» / Библейский сюжет / Телеканал Культура
Исаак Левитан и Софья Кувшинникова. Больше, чем любовь
Исаак Левитан — биография
Исаак Левитан обладал талантом не только видеть красоту природы, но и чувствовать ее. Эти чувства он передавал с помощью своих «пейзажей настроения». Он так и не получил художественное образование, но его картины высоко ценились почитателями изобразительного искусства, они украшали лучшие музеи и художественные выставки. Левитан прожил короткую жизнь, однако успел оставить после себя колоссальное творческое наследие, в котором прославляется красота родной природы.
Детство
Родился Исаак Левитан 18 августа (30 августа по новому стилю) 1860 года в маленьком поселке близ железнодорожной станции Кибарты (Литва). Родителей звали Илья (Эльяшив-Лейб) и Бася (Берта) Левитан. Они были евреями. Исаак стал их четвертым ребенком. Семья малообеспеченная, отец зарабатывал на жизнь частными уроками немецкого и французского языков, которые выучил самостоятельно. Помимо этого он занимал должность контролера на железнодорожной станции Кибарты.
Исаак Левитан в юности
Родители понимали, что никаких перспектив у них нет, им грозило полное безденежье. Чтобы как-то поправить материальное положение и дать детям приличное образование, они принимают решение о переезде в Москву. Денег не хватало, но старшего сына Авеля они все же отдают на учебу в художественное училище, так как заметили у него творческие наклонности. Исаак тоже заинтересовался увлечением брата, мог часами наблюдать, как он работает, изучать творчество его преподавателей.
В тринадцать лет он стал студентом того же Училища живописи, ваяния и зодчества. Спустя два года не стало мамы, а еще через два года ушел из жизни и отец, скончавшийся от брюшного тифа. Осиротевшие юноши не стали бросать учебу, продолжали заниматься живописью.
Судьбой этого талантливого подростка из еврейской семьи озаботились преподаватели училища, они понимали, что ему нужно учиться дальше. Учителям удалось добиться для Исаака денежного пособия, а друзья щедро одаривали его красками и кистями.
В 70-х годах Левитан понял, что ему больше всего импонирует пейзажный жанр. Вскоре состоялась первая непрофессиональная выставка начинающего художника, которую посетил меценат Павел Третьяков. Он был в восхищении от его мастерства, и купил картину Левитана «Осенний день. Сокольники», которая положила начало его творческой биографии.
Живопись
Левитан был польщен вниманием такого известного человека, как Третьяков, у него заметно повысилась самооценка. Однако финансовое положение по-прежнему оставалось плачевным. Чтобы заработать хоть какие-то деньги на жизнь, юноша подрабатывает иллюстрированием еженедельников. В свободное время он пишет то, к чему лежит его душа.
Исаак Левитан в молодости
Левитан тщательно прорабатывал каждую деталь полотна, и к 1880-му году это стало его индивидуальным стилем. Спустя четыре года художник получил признание коллег, он стал членом Товарищества передвижных художественных выставок. Исаак перестал посещать художественное училище еще до завершения курса, его отчислили, и он так и не стал «классным художником».
К тому времени материальное положение художника заметно улучшилось, однако последствия голодного детства, беспокойной жизни и напряженной работы дали о себе знать.
У Левитана обнаружилась болезнь сердца. В 1885-м он уезжает в усадьбу к Киселевым, чтобы поправить свое здоровье. Именно там он знакомится с Антоном Чеховым, дружба с которым длилась много лет.
Новый виток в творческой биографии художника начался после поездок на Волгу. Здесь к нему как будто бы вернулись силы и желание творить. Картины, написанные Левитаном в те годы, дышат оптимизмом и радостью. Близкое окружение художника считало, что его полотна «улыбаются». После многочисленных пленэров Исаак пишет свою картину «На Волге», которая отмечена наградой конкурса, организованного Московским обществом любителей художеств.
Картина Исаака Левитана «На Волге»
Лучшие полотна художника были созданы в мастерской, которую он получил в дар от мецената Сергея Морозова. Картины Левитана уже известны всей Москве, поэтому благосостояние художника растет с каждой новой работой.
Вскоре в его полотнах радость сменилась философскими отголосками. Левитан много размышлял о человеческой жизни, о предназначении его на земле. Эти мысли явственно прослеживаются в его полотне «Над бренным покоем». Потом он написал, что в этой картине он отразил самого себя.
На протяжении следующих десяти лет художник много путешествует по всему миру. Он начал экспериментировать, писать в несвойственной ему манере, которую поклонники не оценили. Его полотна «На севере Италии», «Озеро Комо», «Берег Средиземного моря», так и не получили должного признания. Левитан очень расстраивался, когда читал неприятные отзывы о своих работах.
Картина Левитана «Март»
Вместе с духовными терзаниями Левитан чувствует и физическую немощь. Он страдает от болезни сердца, от проблем в личной жизни, и 21 июня 1895 года предпринимает попытку самоубийства. Художник пытался застрелиться, но это было скорее театральное представление, чем желание свести счеты с жизнью. Вскоре после этого он начал работу над новой картиной, получившей название «Март». Пейзаж получился жизнеутверждающим, позже он перекочевал в частную коллекцию Павла Третьякова, давнего поклонника творчества Левитана.
На волне нового подъема художник находит силы к творчеству. Этот период биографии Исаака назвали «мажорным», он тогда жил в доме своей любовницы, переживал лучшие моменты в личной жизни. Левитан написал картины «Золотая осень» и «Весна. Большая вода». Последняя сочетает в себе жизнеутверждающие оттенки – голубые, зеленые, желтые.
«Золотая осень»
В 1898 году Исаак получил должность руководителя мастерской в том же училище, из которого его отчислили. Фотографии художника в те годы подтверждают его серьезное заболевание, но он и не думает сбавлять темп. Он так же, как и раньше все дни напролет трудится в своей мастерской.
Личная жизнь
Первый раз Левитан серьезно влюбился в Марию Чехову, родную сестру русского классика Антона Чехова. Это случилось в то время, когда он гостил в селе Бабкино у своего друга, а Чеховы проживали по соседству. Молодые люди много общались, Мария тоже увлекалась живописью. В один из дней Исаак признался девушке в своих чувствах, однако Мария смутилась, расплакалась и пустилась наутек.
Левитан очень огорчился такой реакцией любимой девушки. Прошло достаточно времени, пока они снова начали общаться, но парой так и не стали. Их связывали дружеские узы, причем эти отношения длились до самой смерти Левитана. Уже, будучи смертельно больным, Исаак сказал Чеховой, что если бы он и решился кого-то повести под венец, то только ее.
Исаак Левитан с Софьей Кувшинниковой
После того, как к Левитану пришла популярность, он познакомился с владелицей светского салона Софьей Кувшинниковой. В ее салоне проходили собрания творческой богемы — художников и писателей. Она была замужем, да и к тому же старше Исаака на десять лет, но роман развивался очень бурно. Софья придумала брать у него уроки рисования, и под этим предлогом влюбленные часто уединялись на Волге.
Их отношения закончились, когда по Москве поползли слухи. Софья слишком неосмотрительно выражала интерес к любовнику, и это быстро стало достоянием общественности. Есть и другая версия разрыва между любовниками – новая пассия Левитана Анна Турчанинова.
Она была супругой Санкт-Петербургского сенатора, жила в непосредственном соседстве с Кувшинниковой, и могла видеть, как любовники проводят лето вдвоем. Анна была ровесницей Софьи, томилась от постоянного безделья и решила приударить за красавцем художником. Выяснение отношений проходило долго и томительно, закончилось тем, что Софья вернулась в семью, а Анна заполучила себе Левитана, который переехал в ее дом.
Исаак Левитан и Анна Турчанинова
Эта связь не осталась незамеченной. Отношения Анны и Исаака сильно заинтересовали дочь аристократки – Варвару, которая сказала матери, что молчать не будет. Она собиралась раскрыть их тайну или наложить на себя руки. Однако любовники и не думали рвать свои отношения, которые длились до самой смерти художника.
Смерть
С каждым годом сердечная болезнь художника обострялась все сильнее. Он сильно ослаб, организм перестал бороться, и Левитан часто страдал от различных заболеваний, еще больше подтачивающих его иммунитет. Он заболел брюшным тифом, который дал свои последствия.
Исаак постоянно чувствовал боли в сердце, поэтому больше не выезжал на охоту, хоть и любил это занятие больше всего. Психическое состояние художника тоже оставляло желать лучшего. Он страдал от постоянных перепадов настроения, то пребывая в радостном состоянии, то впадая в уныние. Его не узнавали даже родные.
Памятник Исааку Левитану
Левитан воспрял духом в 1889 году, после того, как побывал в Ялте. Там он встретил своего закадычного друга Чехова, они много общались, хоть писатель тоже был серьезно болен. После возвращения в Москву, Левитан с большим воодушевлением вернулся к преподаванию и рисованию.
В мае 1900-го художник выехал на пленэр в Химки, после которого заболел. Все началось с легкой простуды, но на фоне слабого иммунитета и хронической болезни сердца, окончательно слег. Ко всему прочему у него начал развиваться туберкулез.
Исаак Левитан пребывал в мучительном полузабытьи почти два месяца. Его сердце остановилось 22 июля(4 августа) 1900 года. Местом вечного упокоения художника стал участок на Дорогомиловском кладбище, где хоронили всех евреев.
Картины
Ссылки
Исаак Левитан
Исаак Ильич Левитан (Портрет работы В.Серова, 1893)
Исаак Ильич Левитан, известный художник, выдающийся мастер «пейзажа настроения», родился (18) 30 августа 1860 года в небольшом литовском городке Кибарты. Он стал четвертым ребенком в образованной, но обедневшей еврейской семье.
В начале 1870-х, стремясь дать детям хорошее образование, семья переехала в Москву. Здесь и проснулась у Исаака любовь к живописи: вслед за своим старшим братом в возрасте 13 лет он поступил в училище живописи, ваяния и зодчества. Его учителями были известные художники Перов, Саврасов и Поленов, из педагогических мастерских которых вышла целая плеяда прекрасных пейзажистов.
«Тихая обитель» (1890)
Выставлять свои картины Левитан начал в 18 лет. Большую их часть молодой художник написал в Останкино, Сокольниках и различных местах Московской и Тверской губерний. Позднее были «крымский» и «волжский» этапы творчества. Хотя Левитан и принадлежал к так называемым «художникам-передвижникам», в своих полотнах ему удалось уйти от присущих им сценических условностей классико-романтического пейзажа.
Его работы дышат поэтическим настроением и имеют особую психологическую насыщенность, они точно и смело передают малейшие изменения природы. Позднее, преподавая в училище, которое окончил сам, Левитан советовал своим ученикам не ограничиваться поисками удачной композиции, а создавать образ, способный передать жизнь природы.
«Золотая осень» (1895)
Ранние работы Левитана удивительно лиричны и наполнены солнцем. Но с возрастом у него все чаще стали появляться пасмурные пейзажи, проникнутые трагическим ощущением одиночества и тоски. Это было связано с внутренними переживаниями самого художника: из-за тяжелой болезни его не покидала мысль о близкой смерти.
В 1898 году Левитан начал преподавать в училище. Ученики его боготворили. Он мечтал создать Дом пейзажей – большую мастерскую, в которой могли бы работать все русские пейзажисты, но на осуществление мечты не хватило сил и времени.
(22 июля) 4 августа 1900 года Исаак Ильич Левитан умер в Москве, немного не дожив до своего 40-летия.
«Озеро. Русь» (1900)
Последняя его большая, но неоконченная картина называется «Озеро. Русь»: широкая гладь воды отражает облака, освещенные солнцем, на дальнем берегу – поля, деревушки, купола церквей, весь пейзаж словно пронизан солнцем, ветром и ощущением счастья. Трудно поверить, что это полотно писал уже умирающий художник.
Левитан. Художник, который не выносил свет
Приблизительное время чтения: 13 мин.
Общеизвестно: художник Исаак Левитан по праву признан гениальным пейзажным лириком. Но знаем ли мы о нем что-то кроме этого? Чем жила его душа, что прозревала она за красотой русской природы, чем вдохновлялась и чем соблазнялась? Знать это нужно нам не для того, чтобы прославить или осудить, но чтобы глубже понимать его творчество.
Молитва немой души
Более 1000 картин оставил нам Исаак Левитан. Это очень ровный художник, почти каждая его работа может по праву считаться шедевром. Но лишь об одной картине он написал в письме к Третьякову: «моих вещей у Вас достаточно, — но что эта последняя попала к Вам, трогает меня потому так сильно, что в ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием». Речь идет о картине «Над вечным покоем». Эту работу особо выделял и Лев Николаевич Толстой. Он назвал ее по-своему — «молитвой немой души». Похоже, писатель с гениальной проницательностью понял Левитана тоньше, чем тот сам понимал себя.
Левитан не был воцерковленным человеком, хотя православную службу очень любил. У писателя Сергея Дурылина, в его воспоминаниях «В своём углу», есть следующие строки: «Левитан часто заходил в церковь к всенощной.
Его поражало и пленяло своей красотой православное богослужение. Он находил бездну поэзии в вечернем сумраке малого и тесного храма, в огнях лампад, в тихом пении, в тонких струйках ладана, разносящихся по полупустой церкви, затихнувшей в полумраке».
Левитан любил слушать Евангелие и Псалтирь. После работы иногда просил свою спутницу Кувшинникову читать ему по несколько страниц. Хотя Православие не принимал. «И умно делал, — отмечал Сергей Дурылин, известный педагог и богослов. — Для того, чтобы принять его, мало любить церковки, любить красоту и поэзию церковной службы, — нужно еще и многое другое. »
Трудно подобрать мировоззренческий статус, к которому можно было бы причислить Левитана.
«Я никогда еще не любил так природу, — писал художник, — никогда еще так сильно не чувствовал это божественное нечто разлитое во всем». Понимать такое отношение просто как возвышенное чувство природы или здесь соблазн пантеизма? А, может быть, художник чувствует присутствие Творца в творении?
Ответ в самом духе левитановской живописи. Есть в его пейзажах то особое чувство, которое философ Иван Ильин называл христианским «мироприятием и мироблагословением». Пожалуй, именно в этом суть творчества Левитана. Он в своих работах не переворачивает мир вверх ногами, не создает фантасмагорий, не искажает формы, пропорции, цвет, ритм. Иными словами, не заслоняет своим творческим «я» изначальную гармонию творения. Он принимает и славит красоту божественного мира — здесь именно «мироприятие и мироблагословение».
При этом общеизвестно, что Левитан сочинял свои пейзажи. Он рисовал этюды с натуры, а в мастерской уже дорабатывал тему, меняя композицию, освещение, цвет. Если чувствовал, что ему не хватало чего-то в натуре, дополнял наблюдениями из других мест, меняя на полотне реальный пейзаж, насыщая его своими чувствами.
В этих сочиненных пейзажах — отточенность композиции и поразительная непреднамеренность и свобода. Удивляет, как Левитан, дамский угодник и страстный охотник, мог так чувствовать одухотворенность природы, отражение в ней чего-то неземного.
Мы затихаем от атмосферы особой тихости его пейзажей. Словно внезапно, после грохочущего, сумасшедшего ритма вступает человек в тишину. Это не просто физическая тишина. Неслучайно люди по несколько раз возвращались на выставку, где была представлена картина Левитана «Тихая обитель». Сохранились свидетельства, что посетители благодарили за «блаженное настроение, сладкое душевное спокойствие, которое вызывал этот тихий уголок земли русской, изолированный от всего мира и всех лицемерных наших дел».
Имя художника было тогда «на устах всей интеллигентной Москвы». Картина «Тихая обитель» принесла Левитану славу.
На дне отчаяния
«Вечер. Золотой Плес», «Вечерний звон» — в этих картинах вновь мотив и настроение, созвучные «Тихой обители»: закат на Волге, среди леса укрылся монастырь, освещенный золотистыми лучами солнца. То же отрадное чувство примирения со всем, света, внутренней тишины.
В картинах Левитана «Березовая роща», «Март», «Свежий ветер. Волга» совсем другой лирический строй, но то же чувство прославления, принятия сотворенного мира.
Ликующий, ослепляющий свет! Великолепие этих солнечных дней! Кажется, душа художника вовлекается в свет Творца.
Однако куда чаще мажорного лада звучит в картинах художника отголосок «нежной и грустно жалобной свирели» или протяжная народная песня.
И являются эти левитановские деревеньки — затерянные, жалкие; являются тихие заводи и перелески. Все затянуто грустной дымкой. В чем эта грусть? Зачем она?
«Видно, агасферовское проклятие тяготеет и надо мною, но так и должно быть — я тоже семит», — пишет он Чехову. Левитан родился в бедной семье, в Литве, в местечке Кибартай. Черные синагоги, скудность, чахоточные ремесленники, на тесных улицах сушится тряпье — душа впитала эти зарисовки детства. Однако, в отличие от Шагала, который, по сути, стал «гением местечка» и всю жизнь рисовал провинциальный Витебск, Левитан в живописи не возвращался к впечатлениям детства.
Его тоска глубже и корнями уходит в то самое «агасферовское проклятие», которое не случайно упоминает сам художник. Агасфер, Вечный жид — персонаж христианской легенды позднего западноевропейского Средневековья. В ней говорится, что во время страдальческого пути Иисуса Христа на Голгофу Агасфер отказал ему в кратком отдыхе и безжалостно велел идти дальше. За это он был наказан — ему самому отказано в покое, он обречён из века в век безостановочно скитаться, дожидаясь второго пришествия Христа, который сможет отменить его наказание. В легенде об Агасфере в какой-то мере отразилось и отношение средневековых христиан к евреям. В евреях видели людей, обреченных на скитания, не имеющих родины, в них видели людей, которые распяли Христа и осквернили «завет с Богом».
В случае Левитана «агасферовское проклятие» — это образ духовной бесприютности самого художника. С одной стороны, он лишен религиозности ортодоксальных иудеев, с другой — при всей гениальной чуткости к русскости, к красоте русской природы — он остается вне Православия.
Эта религиозная неустроенность всегда отражалась в метаниях художника.
Левитан совсем не умел справляться с приступами какой-то предельной меланхолии, которая обессиливала его. Душа погружалась на дно отчаяния — серая вода и серые люди, серая жизнь, не нужно ничего.
Часто в письмах Левитана к Чехову звучит этот стон: «Вновь я захандрил и захандрил без меры и грани, захандрил до одури, до ужаса», «Господи, когда же не будет у меня разлада, когда я стану жить в ладу с самим с собой. Это кажется никогда не будет, вот в чем мое проклятье».
Душа в немощи ищет целостности и пока не находит, захлестывают страсти, хандра.
В молодости в приступе такой хандры Левитан совершил попытку самоубийства. Слава Богу, рана от пули оказалась не смертельной. Тогда Чехов увез его к себе на дачу на реке Истре. Левитан отходил душой среди многолюдного, веселого чеховского семейства.
Художник плачет
Спустя много лет уже зрелый Левитан запутался в человеческих отношениях. Он сильно увлекся Анной Николаевной Турчаниновой, женой питерского сенатора Ивана Турчанинова. В то же время старшая дочь Анны Николаевны, двадцатилетняя Варя, полюбила Левитана. Полюбила как-то ошалело, безудержно. Соперничество между матерью и дочерью очень тяжело переживал виновник этой драмы. И вновь упадочные настроения и попытка разрешить все с помощью выстрела. Вновь письмо — мольба к Чехову: «Ради Бога, если только возможно, приезжай ко мне хоть на несколько дней. Мне ужасно тяжело, как никогда».
Были эти метельные страсти, немного салонные романы, но Левитан так никогда и не женился.
«Почему я один? Почему женщины, бывшие в моей жизни, не принесли мне покоя и счастья? Быть может, потому, что даже лучшие из них — собственники. Им нужно все или ничего. Я так не могу. Весь я могу принадлежать только моей тихой бесприютной музе, все остальное — суета сует. »
Только в работе он очищается от этой «суеты сует», от темных страстей, от черной тоски. Душа в своей неизбывной раздвоенности между высшим и низшим поднимается ввысь. В его пейзажах есть печаль, но в большинстве картин это не горько-безотрадное чувство, а печаль высокая, тонкая, светлая печаль. И здесь великая тайна общения Бога и человеческой души — в прикосновении к красоте Божественного мира душа «просветляется».
Художник Коровин, приятель Левитана, вспоминает совместные походы на этюды: «Мы остановились. Посинели снега, и последние лучи солнца в темном лесу были таинственны. Была печаль в вечернем свете.
— Что с вами? — спросил я Левитана.
Он плакал и грязной тряпочкой вытирал у носа бегущие слезы.
— Я не могу, — как это хорошо! Не смотрите на меня, Костя. Я не могу, не могу. Как это хорошо! Это — как музыка. Но какая грусть в лучах, в последних лучах».
Не есть ли прекрасное, как говорил Данилевский, духовное начало в материи? У Левитана это чувство сокровенной красоты мира реально настолько, что настигает иногда слезами. Это слезы о высшем, о чистоте, о глубокой тайне мироздания, которую так сильно чувствовал сам художник:
«Как странно все это и страшно, и как хорошо небо, и никто не смотрит. Какая тайна мира — земля и небо. Нет конца, никто никогда не поймет этой тайны, как не поймут и смерть».
Есть эта тайна и печаль в неподвижной дреме бескрайней Волги в картине «Вечер на Волге», и в преддверии ночной мглы в пейзаже « Последние лучи солнца. Осиновый лес», и в лунном свете в картине «Сумерки. Стога». Левитан утверждал, что только в России может быть настоящий пейзаж. Этот особый печальный русский колорит есть и в картинах «Весна. Большая вода», «Деревня», «Ветхий дворик», «Половодье»: эти оголенные беззащитные березки на фоне нежно-голубого неба; бедные избы под соломенной крышей — здесь все пронизано сердечной тихой печалью, щемящим чувством земного сиротства. Но над всем этим словно слышится христианский вздох об утешении.
Две высылки
В 19 лет Левитана первый раз выселили из Москвы. Вышел царский указ, запрещавший евреям жить в столице. В то время Левитан — еще никому не известный студент Московского училища живописи ваяния и зодчества, рано осиротевший, живший по чужим углам в страшной нужде. Это о тех годах вспоминает Коровин:
«Ложась спать, Левитан не снял синюю суконную курточку, застегнутую до горла. Я видел, что у него не было рубашки. Я снял шерстяную блузу, и мне было неловко, что у меня есть рубашка».
Тогда Левитану пришлось уехать в подмосковную деревню Салтыковку. К счастью, благодаря ходатайству из училища, вскоре ему удалось вернуться.
А спустя 12 лет все повторилось. 1891 год — еще один указ о выселении евреев. Левитан, в ту пору признанный художник всероссийской славы, вынужден был скрываться во Владимирской губернии, пока друзья не добились отмены высылки.
Дыхание «ничего»
Как писал Александр Ростиславов, «как бы в насмешку над национализмом, именно бедному еврейскому юноше открылась тайна самой сокровенной русской красоты».
Александр Бенуа замечал, что «лишь с появлением картин Левитана» он поверил в красоту, а не в «“красоты” русской природы».
Свой художественный дар Левитан действительно отдал русской природе. Он был абсолютно самодостаточным пейзажистом, почти не обращался к другим жанрам. Его портреты — незначительная часть его наследия, можно сказать, «художественная периферия». Однако как пейзажист Левитан не останавливается на уровне лирика. Через пейзаж художник говорит и о жизни, и о смерти.
Левитан боялся смерти. Хотя, по словам Чехова, он «не верил ни во что тамошнее». Следовательно, волновался он не о посмертной участи души. Для него страшнее, в своей прямой обнаженности, было осознание смерти как предельного конца. Там, дальше, нет ничего. Вот строки из его письма к Чехову: «Века, смысл этого слова ведь просто трагичен; века — это есть нечто, в котором потонули миллиарды людей, и потонут еще, и еще, и без конца; какой ужас, какое горе! Мысль эта старая, и болезнь эта старая, но, тем не менее, у меня трещит череп от нее! Тщетность, ненужность всего очевидна».
Из этих настроений и мыслей вызревает, пожалуй, самое значительное полотно художника — «Над вечным покоем». Эту картину Левитан написал под Вышним Волочком, близ озера Удомля. Перед зрителем открывается грандиозная панорама: громадное застывшее озеро, над ним вздыбленное небо — небесный бой; деревянная, потемневшая от времени церковь на краю утеса; могильные кресты заброшенного кладбища. Безлюдный, давящий пейзаж. Колорит картины — холодный и темный; небольшие светлые вкрапления лишь усиливают общую мрачность. Композиция в картине выстроена так, что есть ощущение движения. Остроконечный утес, кажется, плывет по глади озера, но небольшой островок земли прерывает это движение. Так же, как крест церквушки тянется ввысь, но низкая тяжелая туча задавливает этот порыв. Таким образом, создается гнетущее ощущение безвыходности, замкнутости. Легко представить врубелевского демона, парящего над этой пустынной бесприютной землей. Во время работы Левитан просит, чтобы для него играли Героическую симфонию Бетховена с ее траурным маршем.
Стиль художника становится лаконичным, монументальным. Отсекается все лишнее, незначительное. «Каждый сучок» уже не просится на полотно. Ушла импрессионистская легкость «Березовой рощи», в прошлом — «литературность» его ранних работ. Левитан как художник восходит к новому уровню: от лирики, от настроения — к философскому обобщению.
Покосившиеся могильные кресты — единственное напоминание о человеке в картине, о страшной бессмыслице, «тщетности, ненужности всего». Беспрерывная темная полоса туч захватила всю ширину горизонта. Некоторые видят в этом пейзаже образ «бренности и ничтожества человеческой муравьиной суеты». Но тогда Левитан был бы просто сумрачный тоскливый лирик. В картине задан совсем иной масштаб. Художник создает эпически величавый образ — здесь оправданный экзистенциальный ужас человека перед неизбежностью смерти. Природа в картине, безмолвная и безмерная — единственный равнодушный свидетель этого ужаса. В чем же спасение, или Левитан призывает нас просто достойно склониться перед неизбежным?
Уже в цветовом решении картины художник указывает выход: светлая тропинка среди темно-зеленой травы ведет к храму. Над храмом светлеет небо, расходятся тучи, словно просвечивает надежда. На фоне темных холодных тонов — теплый колорит церкви с ее огоньком в окне. Этот крошечный желто-оранжевый огонек — самая теплая, живая точка в картине.
Горишь, горишь, как добрая душа
Горишь во мгле и нет тебе покоя.
Один живой в бескрайнем мертвом поле. (Николай Рубцов. «Русский огонек»)
Этот «один живой» источник света в картине меняет ее строй. Трагедия смерти не исчезает, но делается иной. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его (Ин 1:5). Так душа человека тянется к свету Творца и с этим светом побеждает темноту, дух ненависти, побеждает ужас перед торжеством смерти.
Да, Левитан не принимал догматы ни одной религии. Но в этой картине срабатывает интуиция гениального художника, который в своем творчестве становится выше своей эмпирической личности. Здесь художник существует на своей предельной глубине: «в ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием». Это действительно «молитва немой души», которая не словами, а кистью и красками слагает мольбу о надежде и спасении.
За год до смерти, в 1899 году, Левитан пишет картину «Лунная ночь». На полотне — деревья на склоне холма, одна березка стоит в стороне на самом краю обрыва, словно заглядывая в пропасть: что там, в этой бездонной глубине? Левитан в ту пору был уже серьезно болен, у него было больное сердце. Он сам, словно заглядывая в пропасть, пытался найти ответ на этот вопрос: что там… за этим земным пределом?
Он умирал у себя дома, в своей прекрасной мастерской на Покровском бульваре. Мастерскую предоставил ему Савва Морозов еще в 1891 году. Художник Коровин описывает последние часы его жизни:
«Левитан умирал.
— Закройте же окна! — просил он.
— Солнце светит, — отвечали ему, — зачем закрывать окна?!
— Закройте! И солнце — обман.
Это были его последние слова».
Снова вспомним слова Дурылина: «Чтобы стать христианином, недостаточно просто любить поэзию и красоту церковной службы». Видимо, недостаточно и просто восхищаться красотой мира и прозревать его тайны.
В живописи Левитана были несомненные прорывы, прозрения в это «божественное нечто, разлитое во всем».
Но… Крошечный свет в окне древней церквушки в картине «Над вечным покоем» — вспыхнул ли этот свет в душе самого художника?
Ответа мы не знаем. Знаем только, что без этого света — и «солнце — обман!».
После кончины на груди Левитана увидели православный крест, который он, оказывается, давно носил.
Благодарим издательство «Белый город» за предоставленные иллюстрации
